Сегодня я вспомнил о том, что никто почему- то не вспомнил ни разу тему завтрашнего дня недопатриотов. Сегодня нет- нет, да и всплывет на поверхность вопрос о неприятии участников СВО то мигрантами, то артистическим бомондом полупатриотов, то еще кем- нибудь.
Завтра, ну или послезавтра, когда СВО подойдет к финалу, и надобность содержать такое количество солдат в армии отпадет, что тогда произойдет? Их отпустят домой. И они, ощутившие на себе прямое военное противостояние и с господами из НАТы, и с фашистами (не только Украины), вернутся туда, откуда уходили. Они вернутся к нам, в нашу повседневную жизнь. Но вернутся они со всем тем опытом войны, сквозь который им довелось пройти в силу тех обстоятельств, что сложились за время СВО, сквозь боль, кровь и смерть. И этот опыт, когда они прикрывали друг друга и плечом и огнем, опыт, когда фальш и ложь- неприемлемы, когда трусость- несостоятельна. Они вернутся с войны совершенно другими людьми, уже не теми, какими мы их знали долгие годы до того как… И здесь не надо обольщаться.
Мы, те кто провожал их с чистыми помыслами, с чистой совестью, с открытым сердцем, мы, те, кто готовы принять их такими, какие они есть сегодня, и вряд ли нам стоит ждать от них ножа в спину, или чего- то вроде того.
Тем же, для кого СВО- это «у вас СВО», а для них- как бы его и нет вовсе, я вряд ли могу сказать, что завтрашний день не сулит ничего нового. Эти, возвращающиеся с войны люди, у которых теперь обостренное чувство справедливости, уже не пропустят мимо ушей любой оскорбительный выпад в их сторону. Еще одна неожиданность, это то обстоятельство, что их в обыденной жизни станет много, очень много, и они уже запросто смогут дать не просто дать отпор зарвавшемуся мигранту, они, не напрягаясь, могут организовать бой местного значения любой звезданутой особе, из числа тех, кто позволит себе пренебрежительно отозваться в их сторону, причем, исход такого противостояния уже сегодня очевиден. Этот бой они организуют не в силу того, что эти ребята прошли военную переподготовку. Нет, вовсе нет. Те, кто прошел сквозь огонь смерти, гораздо бережнее относятся к жизни. Все гораздо проще. Они. заглянув в лицо смерти, гораздо быстрее отзываются на опасность, а особенно опасность для тех, кто танки с вражескими крестами видел не только по телевизору, а в условиях реального боя, когда эти танки стреляли в них не киношными снарядами, когда от этого они теряли своих боевых друзей, за которых они и сегодня готовы снова взять оружие в руки. Они готовы взяться за оружие, чтобы не потерять еще кого- либо из своих рядов, и готовы со всей решимостью, и напугать их, не раз видевших свою смерть в лицо, практически невозможно.
Даже тем из нас, кто их ждал и ждет, кто молится за их возвращение, тоже кое- что перепадет, так сказать- «мелочишко на молочишко». Я о том, что многие участники Великой Отечественной долгие годы после нее «воевали» во сне, не щадя себя, исправляя то, что не удалось сделать на реальном поле боя, всеми силами стараясь спасти того, кто погиб еще в сорок первом. И, уже потому, нам нужно будет быть готовыми к тому, что наши самые близкие станут дорожить не только близкими, но дороги им станут и их боевые друзья, с которыми они защищали Родину, защищали жизнь родных и близких им людей, т. е. нас с вами. И уже одного только этого более, чем достаточно, чтобы мы были более внимательны, предусмотрительны и отзывчивы к нашим сегодняшним уже ветеранам самой последней, самой Отечественной. Какими они вернутся- предугадать нельзя, но точно можно сказать, что будут другими, гораздо более лучшими, по сравнению с тем, какими они были до того, гораздо более совестливыми, отзывчивыми, но и гораздо более нетерпимыми к жестокости к несправедливости, к обману, к нечестности и нечистоплотности души и разума, хотя нечистоплотность тела могут и не заметить вовсе.
А нам, тем, кого они прикрывали собой, необходимо будет каждый день предъявлять и показывать им, что мы помнили их, не забывали никогда, что их тяжелый труд, труд с риском для жизни, для их жизни, мы уважаем, и что мы его не перестанем уважать ни завтра, ни через десять, ни даже через сорок лет, что это и для нас тоже свято, точно также свято, как и итоги войны с фашизмом гитлеровской Германии. А фашизм, он и вчера и сегодня фашизм и есть, и краше он не станет никогда, и оправдания ему не будет, и никогда, ни при каких условиях мы не сможем согласиться с программой «золотого миллиарда», которая не является ничем иным, как обыкновенной людоедской программой уничтожения человечества. Вот такие они- наши оценки дня сегодняшнего, оценки, когда цена совести, цена чести даже выше цены жизни.