Конечно, кто бы сомневался, реформы в МВД дали свои улучшения. По крайней мере, об этом так много пишут в газетах и говорят по телевизору. Но я, как человек с опытом лично пережитого, не могу однозначно согласиться с тем, что в ОВД остались работать самые лучшие. Простите, ведь уволили тех, кто со стажем, с большим стажем, ну и соответственно именно они- с опытом. Уже потому, неправомочно однозначно утверждать, что остались лучшие. Как могут быть лучшими те, кто опыта не имеет. Какой- то парадокс. Нам предлагают на слово поверить, что лучшие люди- это именно те, которые опыта еще не имеют. Тут или обман, или подвох, или одно из двух.
Вообще, каким образом человек набирается опыта? Когда он вступает в какую- либо должность, он, как правило, поначалу не имеет никакого практического опыта, только теоретический, да и то- не гарантия, что есть и этот- теоретический. Ему на первых порах поручают самые легкие задания- для того, чтобы в первую очередь убедиться в его способностях, возможностях, и тех самых теоретических познаниях. В процессе работы он выполняет задания раз за разом: одно, другое, третье и т.д., и постепенно, шаг за шагом, он набирается личного практического опыта, где- то положительного, где- то отрицательного, но ему нужен и тот и другой опыт. Человек, к сожалению, обречен пройти курс собственных ошибок. Таким образом, постепенно, стаж со временем становится опытом. Или, как сказал классик, количество переходит в качество. Альтернативы этому, к сожалению, практически нет. Предыдущий опыт чаще всего нам дают в процессе изучения теоретического курса процесса обучения. Практический же опыт каждый из нас набирает сам, не доверяя никому. Если на скамейке написано «Окрашено», мы все равно пробуем пальчиком- а может уже и высохло, может быть, надпись уже застарела. Некстати говоря, надпись на заборе, исходя из опыта, практически никогда не соответствует действительности.
А вот как использовать накопленный опыт в мирных целях- это уже совсем другая песня. Однажды, когда я уже был старшим оперенком, приехал к нам в округ зам. начальника Управления главка- читать лекцию о самом передовом и самом «аккумулированном» опыте. В процессе лекции он несколько раз бестактно и беспардонно обозвал нас- слушателей лекции чуть ли не идиотами и придурками, и, в конечном счете, именно эта бестактность и беспардонность по отношению к коллективу, в конечном счете и определила финал лекции. А поскольку я был самым полным «придурком и идиотом» в зале из числа слушателей, то задал лектору вопрос: описал ситуацию, сложившуюся по работе, и спросил- как следует правильно поступить при сложившейся ситуации. Каким образом лично я выходил из этой конкретной ситуации, я, естественно же, не стал рассказывать. Лектор, как видно, оказался явно не готов к такому развороту событий, и ответа дать не смог. Но дело на этом не закончилось. По ходу лекции, соотносясь с текущей темой лекции, я еще раз пять загнал лектора в тот же самый угол точно так же, как и в первый раз, и теперь уже весь зал конкретно, без каких- либо подсказок видел, чего в действительности стоят слова лектора, и что опыт, именно опыт- это «не только ценный мех, но и три- четыре центнера...». По окончании лекции он оставил моего непосредственного руководителя, и распорядился: меня впредь на занятия по служебной подготовке не пускать. И я долгое время во время подобных лекций получал «внеочередные наряды» на дежурство, или получал какие-либо очень «срочные» служебные поручения. Это- пример использования уже набранного опыта. Может быть, это достаточно жестко по отношению к лектору. Может быть. Но, относиться с самого начала с явным пренебрежением к оппонентам- это, лаконично выражаясь, сильно опрометчиво, что мною и было доходчиво разъяснено всем и каждому из числа присутствующих, а особенно тому «аккумулятору», который на трибуне.
Был в моей жизни такой случай: мы выезжали в составе группы в командировку в Калужскую область разыскивать нашего убийцу. Выезд назначен с Главка, где нам- участникам поездки еще раз проводили инструктаж по технике безопасности- и о порядке движения и о проведении самого мероприятия, нам дали контактные телефоны наших смежников, с кем мы будем совместно работать в предстоящем мероприятии. А у меня на тот же самый день была запись к врачу психиатру (ежегодная диспансеризация). Я решил пойти к врачу ранее назначенного времени, если пройду- хорошо, а нет- запишусь на другой день, я же, собственно говоря, ничего не теряю. Я пришел в поликлинику с утра пораньше, чтобы постараться и врача пройти и успеть на предстоящие мероприятия без накладок, а врача- еще нет. До меня на прием к врачу пришел еще один человек. Врач подошел только к 9 часам, т.е. уже с сильным опозданием, и начал прием именно с меня. А когда он узнал, что я пришел раньше, чем записался, стал меня обвинять чуть ли не во всех смертных грехах, вплоть до всемирного потопа: что якобы это не он опоздал, а что это я ему ломаю весь график работы. Я не согласился с его претензиями в мой адрес, с тем что я и «желтая рыба», и «земляной червяк», что он на меня решил повесить всех дохлых собак. Я обосновал свою точку зрения с «математической выкладкой», более того, я использовал при этом логические рассуждения. Точку зрения обосновал на конкретном рабочем примере. Поскольку я занимался розыском лиц, совершивших, убийства, то на этом и построил свое рассуждение. Каким образом материал попадает ко мне? Сразу после совершения убийства создается штаб, в который, в зависимости от конкретных обстоятельств происшествия, входят от четырех до десяти человек. В штаб входят сотрудники МВД, ГУВД, округа и территориального подразделения. Они в течение двух месяцев, в строгом соответствии с УПК проводят активную работу с привлечением всех возможных сил и всех возможных средств. Штаб всегда работает мощно. Как правило, такая работа, дает «побочные результаты»- почти всегда получается раскрыть еще и другие преступления, напрямую не связанные с основной задачей, с основным, расследуемым преступлением. Хотя, не всегда, скажем так- по каким- либо «техническим» причинам злодея задержать получается. После двух месяцев напряженной работы штаба материал будет передан в розыскное подразделение, т.е. материал по розыску «злодея» попадает ко мне, как к дальнейшему исполнителю. Далее этим розыском буду заниматься один я, а не десять человек, и максимум раз в месяц я покатаюсь на машине, т.е., другими словами, соотношение и сил и средств: один к десяти. Но, при всем при этом, я должен получить тот результат, который они, не смотря на все усилия, получить так и не смогли. Что я должен сделать такого, чтобы получить этот самый результат. Я должен сделать "ненормальный", нелогичный с точки зрения здравого смысла шаг, которого злодей, находящийся в здравом уме, явно не ожидает, ведь у него же получалось до этого обходить барьеры, выставленные сотрудниками убойного отдела. Мне необходимо сделать так, чтобы у меня получилось то, чего они не смогли сделать. Не могут же сразу десять человек, тем более конкурсных сотрудников убойных подразделений, а в придачу- еще и сотрудники руководящих подразделений, быть ненормальными. Значит: ненормальный человек- это я. Но вот в чем загвоздка: если с точки зрения здравого смысла, то сделать такое логическое рассуждение и умозаключение означает наличие трезвого, и даже неадекватного разума, и, следовательно я- не придурок, а если же я- придурок, то здравого смысла у меня быть не должно, если следовать логике моего рассуждения, но в данном случае разум предъявлен, причем предъявлен нелинейно, явно нетрадиционно. Другими словами, это задача, которая в принципе не имеет решения. Но задача для врача- психиатра мною была решена, и решена, «в одно касание». Врач сильно обиделся и направил меня провериться на предмет, «а все ли у меня дома»? После прохождения проверки и подтверждения что, крыша у меня не съехала, материал попал к заведующей отделением. Она в ходе беседы спросила- в связи с чем меня направили на проверку. Я постарался в деталях объяснить суть происшедшего, на что она спросила, а почему я не пришел к ней пожаловаться. Что я мог ей ответить: что же я больной что- ли, жаловаться на врача- психиатра? Врач в итоге получил после этого выговор, а мне в качестве дополнительного «приза» досталось еще одно «приглашение». В поликлинику приезжал какой- то «светило» в области психиатрии, ну и меня, естественно, пригласили на встречу с ним, и я бы добавил- без права выбора. Пришел я в означенный день и час в означенное место, дождался приглашения в кабинет. Когда зашел- увидел, что врач еще что- то писет в карте после предыдущего посетителя. Что нужно делать в таких случаях- обогнать паровоз и выйти ему в лобовую атаку: в тот момент, когда он поднял на меня взгляд, я первым открыл рот и спросил: «А вопрос можно»? Он же ведь- светило, а я- только прихожанин, он же не может ударить лицом в грязь, и потому, конечно же, разрешает. Я спрашиваю: «Меня всегда учили атеизму». На его: «Ну и что»?- он получает один немножечко каверзный ответ и вопрос одновременно: "Меня всегда учили атеизму, учили, что души нет, но что же тогда у людей болит, если они так и называются: «душевнобольные»? Вопрос оказался не в бровь, и даже не пах, он оказался сразу наповал,- заседательский стол, за которым он сидел (шесть метров в длину и полтора- в ширину) подпрыгнул. Его ответ: «Ну, мы называем это по другому»... На что я выдаю: «Сколько бегемота не называй гиппопотамом, краше он все равно не будет», или, говоря другими словами: это одна и та же рожа, вид в профиль. После этого меня выгнали на работу с диагнозом- годен к работе без ограничений, что я и делал до самой пенсии еще много лет подряд.
Приведу и другую аналогию, знакомую каждому из нас- школьную: каким образом мы учимся, или, может быть, это мы набираемся опыта в школе в процессе обучения. Как это происходит: в первом классе сначала мы учимся писать палочки, кружочки и крючочки- это обучение умению держать ручку, умению писать, но, кроме того это еще и мелкая моторика рук. А она, является ни чем иным, как развитием мозгов через движение рук. Затем- мы учимся складывать и вычитать, потом- делить и умножать- это самая простая арифметика. После нескольких лет обучения- нас знакомят с теоремой Пифагора, потом- с синусами, косинусами, и.д. Нас последовательно, шаг за шагом по нарастающей учат всему тому, что наработало человечество за время своего существования, что называется- от сотворения мира. И только к самому концу обучения мы знакомимся с началами высшей математики и азами математического анализа, узнаем о существовании такой вещи, как «бином Ньютона». Более того, во всей этой цепочке последовательных событий процесса обучения практически невозможно перепрыгнуть через звено, и перейти от арифметики сразу к алгебре и геометрии, или по другому: всему свое время; не беги раньше паровоза; или не спеши поперед батьки в пекло. Есть и другие пословицы, русский язык на это дело богат, но суть от этого не меняется- последовательность обучения нарушить нельзя, иначе не получится усвоения материала по степени сложности, возможности понять и усвоить новый материал.
Так вот. В работе опера точно так же, как и в школе, сначала учат «писать палочки, крючочки и кружочки», потом- последовательно, по восходящей, учат способности смотреть, видеть, делать выводы, анализировать, искать разные варианты и способы решения одной конкретной задачи, искать аналогию использования одного решения в другой задаче. И только после уже набранного, даже солидного опыта, после того, как этот опер высказал намерение, а затем еще и настоятельно подтвердил это намерение работать «по специальности», ему подскажут каким образом решается «бином Ньютона».
На сегодняшний день, те, кто остался работать в ОВД после реформы, знают, что такая вещь, как «бином Ньютона» существует, но они никогда не видели как решается эта задача. На сегодняшний день им придется заново искать, руководствуясь своим вновь наработанным опытом, решение этой задачи. Только когда они сумеют найти решение «этой теоремы», вот только тогда можно будет с уверенностью сказать, что они научились делать то, что умели и могли мы, уволенные под прессом реформ. Нельзя передать решение «бинома Ньютона» тому, кто еще не получил опыта и знаний вплоть до высшей оперской математики, паровоз обгонять нет никакого смысла. А поскольку механизм передачи опыта и знаний на протяжении всего этого времени с начала «реформы» был выключен и не работал, то, упущено время, в течение которого можно было бы, и самое главное- нужно было бы, уйти дальше по пути развития. Ведь ни одному «реформатору» не пришло в голову заставлять детей в школе заново создавать письменность, систему исчисления, доказывать теоремы- там почему-то используется весь опыт всего человечества, что называется «от сотворения мира». А набранный опыт предыдущих поколений специфических, чисто оперских знаний кинули в топку паровоза реформ. Для чего-то обрушили структуру передачи опыта в МВД, чем в результате снижен уровень способностей всей структуры в целом.
Последствия такого опрометчивого шага ударили и с другой стороны. Такое обесценивание знаний ветеранов органов привело к тому, что обесценивание знаний сверху привело к обесцениванию самих людей, и, как следствие,- к еще большему увольнению сотрудников с опытом. Кто же не видел фильм «В бой идут одни старики»: там желторотики сражаются лоб в лоб с асами Люфтваффе. Только стоимость жизни того и другого совершенно разные. Для немцев потеря такого летчика, с опытом войны, когда у него сотни боевых вылетов, это совершенно другая цена, нежели цена у желторотика. Но у нашего желторотика любовь к Родине вплоть до самопожертвования, самоотверженность превышают эти качества аса, хотя «стоимость жизни», как таковая и того и другого оценивать, по- видимому, стоит абсолютно одинаково. А размен «жизнь на жизнь» все равно получается неравнозначным, совсем не так, как в шахматной партии. И мы раз за разом с комом в горле смотрим этот фильм, восхищаясь мужеством наших дедов и прадедов. Так вот ценность жизни того и другого опера: и желторотика и аса- она одинакова, а вот ценность того и другого в деле- это совершенно разные вещи. Если один- будет неделю искать пути решения задачи по одному варианту, то другой- за пять минут предложит на выбор как минимум три-четыре варианта, а что будет воплощено вами в жизнь- выбирайте, ему это даже и неинтересно, решайте сами, как вам удобнее, так и делайте. Такие непродуманные, скоропалительные «реформы» окончательно испортили общественное мнение о милиции. При этом из структуры МВД выбивались самые опытные и квалифицированные кадры, рушилась структура передачи набранного опыта, наработанная многими поколениями. Тут бесспорно нужно признать, что реформа проведена просто отвратительно по отношению и к сотрудникам ОВД, и к населению, которое в конечном итоге осталось без опытных, авторитетных кадров, которые были способны решить практически любую задачу, и к которым можно было прийти просто за советом. К великому сожалению, такое же «предвзятое» отношение проявлено и к самой структуре МВД, авторитет которой был искусственно «обнулен» этой самой реформой.
В советские годы МВД целенаправленно старалось сохранить кадры, набравшие стаж, а стало быть и опыт, заинтересовывало людей и с моральной и с материальной стороны в том, чтобы они работали как можно дольше.
Моральных стимулов было достаточно много, и они были разнообразными:
- это и наставничество, когда молодым сотрудникам в качестве наставников закрепляли наиболее опытных и грамотных сотрудников, асов своего дела, а за наставничество был предусмотрен еще и материальный стимул, кроме морального;— к моральным стимулам следует отнести Совет ветеранов, куда коллегиально входили все сотрудники с опытом за плечами, и которые не жадничали и могли дать совет в той или другой ситуации, и которые совместно искали пути решения многих вопросов, даже тех, которые напрямую вроде бы и не относятся к их компетенции, но имеющийся опыт всегда можно использовать в решении любых задач;
— доска почета;
— Совет офицеров, куда приглашался весь офицерский состав подразделения, и где в торжественной обстановке вручались погоны, проводились награждения, торжественные проводы на пенсию, повод для официального чествования при желании можно найти всегда. Материальные стимулы точно также были активно задействованы:
— премиальные вознаграждения, которые вручались не втихомолку, а громко, в условиях, когда для этого задействовался еще и моральный стимул кроме материального, премию вручали торжественно, с обозначением конкретных успехов, что стимулировало остальных, а особенно новобранцев, к высоким достижениям;
— сотруднику, отработавшему в ОВД свыше десяти лет назначалась пенсия. Пусть не вся, а только часть, но эта часть с каждым отработанным годом увеличивалась. Это был еще один дополнительный стимул к сохранению опытных сотрудников.
Те и другие стимулы между собой очень тесно переплетались и взаимно дополняли друг друга. Я сам пенсионером был дважды. Первый раз- когда набрал стаж в десять лет, хотя и был им совсем недолго. Эту пенсионную часть прибавки отменили в пылу реформ. А второй раз- когда уже окончательно вышел на пенсию. Так вот, я еще и в третий раз стану пенсионером- уже «по возрасту». Когда достигну того самого возраста, предусмотренного самой новой пенсионной реформой, хотя это будет уже совсем другая песня. За годы работы, когда я занимался розыском, и когда мне приходилось в силу необходимости общаться с высокими, а порой и очень высокими инстанциями, я привык не только иметь свою точку зрения, но и уметь высказывать ее, более того, эту точку зрения еще необходимо обязательно уметь обосновывать, причем обосновывать в любой аудитории. Просто декларация мнения- это малоактуально, и она неинтересна никому, а вот если не просто высказать точку зрения, а уметь развернуть ее, опереться на исходные данные, сделать выводы, найти путь решения задачи, обосновать почему именно такой вариант решения является удобным, а если в дополнение еще дать альтернативный вариант решения при «побочных» нюансах, которые могут внезапно всплыть в процессе решения, вот тогда ваше мнение независимо от вашего социального статуса будет не просто учтено, оно нередко становится доминирующим. Я могу точно также, без тени стеснения, выслушать любого оппонента, и скорректировать итог, но вы должны не только декламировать свое мнение, но и обосновать, почему вы считаете именно так. Такое совместное обсуждение проблемы всегда дает и совместные пути поиска, и совместные решения, благотворно влияющие на успех общего дела, и уже потому умение выслушать оппонента выгодно прежде всего для всех и для каждого, но кроме того такое правило приучает внимательно, без предубеждения относиться к каждому человеку, к умению выслушать его мнение, адекватно оценить, согласовать все мнения и совместно искать пути решения, независимо ни от чего. Если стороны действительно заинтересованы в решении- оно обязательно находится, хотя нередко такое решение действительно дорогого стоит.
Своих самых грандиозных результатов я достиг только тогда, когда окончательно перестал бояться шанса, что меня «уйдут» на пенсию. С утратой этого страхотного состояния я в интересах дела мог просто потребовать от руководителя штаба провести то или иное действие, или от следователя прокуратуры уже назавтра вынести то или иное процессуальное решение, и я всегда обосновывал, чем это вызвано, по каким критериям я делаю суждение. Лично мне такие действия сулили всегда одно и то же- исполнять их все равно поручат мне, сам напросился, или говоря другими словами, инициатива наказуема исполнением. Что немаловажно, так это то, что лично для вас это будет дополнительной нагрузкой к вашим прежним обязанностям. Но, при этом всегда помните: если хотите получить результат- сделайте сами. Лучше вас никто другой это сделать не сможет, да и делать не будет. Вы- самое заинтересованное лицо, вам все карты в руки. И, помните еще одно правило: тот, кто хочет, делает лучше, чем тот, кто может. Лично вам это, вроде бы ничем больше не светит,- лишнюю ложку каши все равно никто не даст, поскольку делать это вы будете исключительно в интересах дела, а не для себя лично. Как итог всех этих перипетий вы, несмотря на то, что вам исполнять все свои инициативы, вы обязательно получаете бонусы к своему авторитету, вас при любых обстоятельствах в дальнейшем уже затащат в штаб по решению задач, которые к вам уже и не относятся напрямую, но ваш, лично ваш опыт, знания и умения всегда будут востребованными и незаменимыми. Молодые и начинающие уже станут учиться от одного только общения с вами, и вам об этом прямо скажут. Мое, вот лично мое, сугубо субъективное, мнение по поводу переименования: нельзя у нас называть силовые структуры словом «полиция», поскольку во время Великой Отечественной войны полицаями назывались те, кто воевал на стороне фашистов, и от этого созвучия не отделаться ни при каких обстоятельствах, оно опорочено, и это позорное пятно смоется ой как не скоро. Я сам лично наблюдал такую сцену: накануне переименования двое,- тогда еще милиционеров,- обсуждают предстоящее переименование, и один из них говорит другому, а у меня деда во время войны полицаи убили…
Как вы думаете, будет ли он с гордо поднятой головой носить имя и звание полицейского и исполнять свой обязанности? Да ни за что. Для него имя, деда и его заслуги- это гораздо более святое понятие.
Или вот еще пример: почему «Ладу» продают за кордон, а «Жигули»- нет? Хотя это одна и та же машина, что называется, та же морда- вид в профиль. Да потому что там, в Европах, есть близкое по звучанию понятие: «жиголо»- не очень то порядочного человека, а точнее, не очень порядочного мужчины. Те, кто проводил эту реформу делали ее по принципу «И так сойдет». Почему светская власть вообще не интересуется звучанием слова, его написанием, прочтением, произношением, созвучием слова со словами в других языках? И наглядный пример с «Жигулями»- самое яркое подтверждение тому. А ведь слово «полицай»- оно на любом языке режет слух русского человека. И, как я полагаю, те, кто проводил реформы, не могли не слышать этого слова прежде, но тем не менее, у них это созвучие по каким- то причинам не вызвало никаких ассоциаций. Странно все это, очень странно.
Раньше надпись на машине «милиция» в шутку читалась как «милые лица», и популярный питерский сериал назван «Менты». Как же теперь будет читаться та самая надпись на машине- неужели как «полые лица», или, может быть, как «полные лица»? Но, по-моему убеждению, и то и другое- не очень то благозвучно, я бы даже сказал- ущербно. И второе- как теперь будет называться тот же самый сериал, неужели- «Понты»?- Вот совсем не уверен. Может быть это и случайное совпадение, но где-то кто-то уже сказал: что «случайности неслучайны». Как знать, но, может именно поэтому, новоселье приравнивается к пожару и наводнению одновременно.
В любой сфере жизни, а не только в структуре МВД- кадры решают все. Опытный, квалифицированный специалист может гораздо больше, чем двое новобранцев.
Такое положение справедливо не только для структуры МВД- это общее правило. И, как конкретный пример- в Подмосковье на заводе одного шибко «умного» по мнению руководства, фрезеровщика, с опытом работы более чем тридцать лет, в целях экономии средств «хронометрировали» два инженера, пытаясь найти где можно урезать ему зарплату, а то получал он не меньше их- спецов с самым верхним образованием, настолько верхним, что им даже было обидно от одного только уровня его зарплаты. А этот фрезеровщик уже шут его знает когда, когда- то еще в Союзе, закончил всего- то ПТУ, и уже потому не чета им. А уровень его зарплаты позволял им обидеться в пределах возможности своей души и начать контролировать каждый шаг, вплоть до длительности посещения туалета. Хронометраж закончился прискорбно для самого фрезеровщика- постоянный стресс на работе привел к тому, что его прямо на работе парализовало, и работать он, естественно, уже не мог. Он получил вторую группу инвалидности и ушел на пенсию. На его место нашли фрезеровщика. Все вроде бы хорошо, если не учитывать того, что этот новый никак не мог уложиться в те же самые требования, и выполнить в полном размере тот же самый объем работ, который выполнял загнанный фрезеровщик, и, естественно, встал вопрос о приеме второго фрезеровщика. Только дело и на этом все равно не закончилось. Они и вдвоем с полным объемом справлялись не всегда, в сложных случаях требовался еще и третий. А так хорошо все начиналось- экономия средств фонда зарплаты. Вам это не напоминает ничего? Даже пушкинского Балду? Кадры, особенно квалифицированные, опытные кадры решают все. Однажды, когда я еще учился в школе, в период летних каникул, в Подмосковье столкнулся с такой картиной: Лопнула труба водопровода, проходящая через поле. К месту аварии выехала бригада- четыре человека с трактором: спереди ковш, сзади- экскаватор. Они откопали трубу, нашли место разрыва, поставили соединительную муфту на одну трубу, а вот соединить две трубы, состыковать их между собой-никак не получалось, срабатывали какие- то внутренние напряжения и труба уходила в сторону. Пятый сотрудник бригады, который был в состоянии «под впечатлением» от того, что принял на грудь днем ранее, приехал к месту проведения работ с существенным опозданием, когда те вчетвером уже так намучились и намаялись, что уселись на перекур. Пятый выгнал всех четверых- в магазин, «за лекарством». Через полчаса, когда вся четверка вернулась, бригадир спросил: что будем делать. Ответ пятого: закапывать траншею,- оказался для них всех четверых как предупредительный выстрел в голову. Он, один, без какой- либо посторонней помощи, за полчаса, сделал то, что у них, четверых здоровых адекватных, опытных мужиков не получалось в течение более чем часа. А как он это сделал, не сказал. Что в этой картине меня лично заинтриговало- это то самое, что называется личным опытом, когда и один в поле- воин, этот опыт оказался более актуален, востребован, полезен и результативен, чем коллективные усилия целой бригады. Этот пример наглядно показал тогда еще мне- мальчишке, что такое опыт, как он важен, востребован, актуален, и почему ничем его нельзя заменить. Помните в фильме «Белое солнце пустыни» командир взвода говорит Сухову: ты же целого взвода стоишь. Неужели нам сегодня не нужна сильная и грамотная милиция (структура ОВД или даже — МВД). За державу обидно. Неужто те, кто ее проводил решили так сказать «под шумок» ловить рыбу в мутной воде, а это- очень нехорошие догадки. Те, кого «ушли», уже никогда не передадут свой опыт, знания и навыки тем, что пришли вместо них. Не случилось ни передачи эстафеты, ни преемственности поколений. Может потому, осознав совершенную ошибку, уже было с высокой трибуны громко сказано, что грамотного сотрудника ОВД мы получим лет через пятнадцать. И это очень прискорбно. Граждане- специалисты по реформам, может вам пересмотреть фильм «Рожденная революцией», может быть осознаете, что уже пора понять, что уже припекло, и что уже нужно призывать старые «дореволюционные» кадры? Только вот теперь не слишком ли поздно будет, вернутся ли они? Сколько воды утекло за это время? Люди уже как- то устроили свою жизнь, наладили быт, иных уж нет, а те- далече. Неужели снова нужно «ломать» все то, что устаканилось, неужели- еще одна «революция», еще один эксперимент на живых людях. Это ведь еще один пожар с наводнением одновременно по отношению и ко всей структуре в целом, и к конкретным живым людям. Я хочу подчеркнуть: я ни в коем случае не хочу сказать, что все то, что мною здесь изложено, это и есть истина в самой последней инстанции,- ни в коем случае, все это- это мое, сугубо личное, извиняюсь- субъективное, мнение, а если вы не согласны- обоснуйте точку зрения. Если не зрения, то хотя бы слуха, ну или обоняния. Шутю.
Вообще-то, в основном, процентов на девяносто, работа в розыске, да и вообще в милиции, это самая обычная рутина: скучная, однообразная, ежедневная, никому неинтересная тягомотина, и только процентов на десять, а может и того меньше- это как раз те самые моменты работы, которые потом всю оставшуюся жизнь будешь помнить, и гордиться тем, что, и, самое главное- как, это было сделано. Это те самые искрометные моменты, которые невозможно не помнить, даже если у вас тотальный склероз. Такое бывает только в кино. Как конкретный пример могу описать случай, когда мы с напарником угнали машину у начальника криминалки округа, причем угнали мы ее прямо с водителем вместе, точнее- водитель был использован нами по прямому назначению. Машина- маленький «Шевроле» белого цвета. Единственным отличием от остальных машин были номера- синего цвета. Потому, когда мы подъехали к дому, припарковали ее таким образом, чтобы она стояла к дому боком- так, чтобы номеров из окон не было видно. «Шеф» в тот день был ответственным по округу, и потому, в течение часов двух- трех, был привязан к телефону, и машина ему в этот самый момент вроде бы и без особой надобности. Я накануне отследил находившегося в розыске за два разбойных нападения злодея, и точно знал, что тот прячется у себя дома, хотя длительное время мы его никак не могли отследить. Для того, чтобы выманить его из квартиры на шестом этаже и не взламывать бронированную дверь, мы разыграли спектакль, где единственным зрителем, а точнее слушателем была его мать (за дверью). По результатам спектакля мать сочла себя глубоко обиженной и оскорбленной, и потому попросила сына- спортсмена, а по совместительству- того самого злодея, которого мы разыскивали, разобраться с нагловатыми гостями их соседей по лестничной площадке. Когда сын спросонья вышел на площадку, он сразу понял, что мы- не гости их соседей, что мы- их собственные гости, да еще и незваные. Он сразу понял, что мы- сотрудники уголовного розыска, и пришли именно к нему, а еще точнее- за ним. Он поднял руки и сразу же сказал, что он все понял, что с его стороны никакого сопротивления не будет, и что он сдается. О себе он кроме всего прочего сообщил, что он три года «слезал с иглы» в Краснодарском крае, и что он больше не употребляет наркотики. Его привезли в округ, и он, сидя в нашем кабинете, пока мы оформляли документы по нему, сделал то, чего мы от него никак не ожидали, да и ожидать не могли, и что можно увидеть только по телевизору, в каком-нибудь детективе под названием «Менты». В тот самый момент, когда шеф открыл дверь нашего кабинета и стал входить в кабинет, и когда его еще видел только я, и никто больше, наш злодей без какой- бы то ни было подсказки со стороны, громко и С ЧУВСТВОМ выдает шикарнейшую фразу: “Приехали бы вы на другой машине- я вообще бы дверь не открыл»! Шеф, услышав такое откровение, делает всего один шаг, и, глядя на меня в упор спрашивает: «За что»? После моего ответа: «Два разбоя»,- шеф молча разворачивается и уходит. Скажи наш разыскиваемый эту блистательную фразу в любой другой момент времени, это было бы репликой только для нас- оперов, а так получилось красивое, полное, емкое описание причин нашего немножко нахального поведения, эта фраза была сказана уже и для начальника криминалки. И нам после этого не потребовалось ничего объяснять. Шеф понимал, что наши действия совершены исключительно в интересах дела, что любые другие действия не дали бы этого результата. А так, пока он занимался вопросами общего руководства, мы выдали «на гора» красивый результат и преподнесли его в красочной упаковке. Да и победителей, как известно, не судят. Исходя только из этой картинки, уже можно сказать, что в работе розыска, также как и в работе артистов кино есть много общего. Но различий между ними гораздо больше, чем сходства. Сходство в чем: в том, что в такие моменты опера играют спектакль, где «зрителей» чаще всего один- два человека. Но, оттого, насколько ярко и убедительно, опер сыграл свою роль, будет зависеть результат всего спектакля. В чем разница- в том, что в кино сценарий написан заранее, слова, позы, паузы, положение в пространстве и во времени продуманы режиссером еще до начала спектакля, костюмы, грим, продуманы и подобраны, слова выучены, сцены отрепетированы. А в розыске весь предстоящий спектакль- это чистой воды- экспромт, импровизация, где слова некогда обдумывать, некогда подыскивать наиболее правильные и убедительные- из числа возможных вариантов. Далее, в кино, если актер сыграл неудачно, если хоть чуть- чуть сфальшивил, недотянул до кондиции, будет другой дубль, третий, и т.д., пока не получится так, как это «видит» режиссер. А что в розыске: ни репетиций, ни дублей ни прогонов не будет, и весь спектакль- это единственная гастроль, и результат зависит только от тебя самого, ты сам- режиссер, сам- сценарист, гример, осветитель, оператор. И насколько ты, как автор и исполнитель этого спектакля, сможешь ярко и убедительно сыграть эту роль, настолько и получишь результат. Я смело могу сказать, что талантливые опера розыска- это талантливейшие артисты, способные сыграть любую роль в кино. Но, они- опера, при всем при этом, «не претендуют» на лавры популярности. Наоборот, оперу слава как раз мешает. Опер- это человек неприметный, я бы даже сказал блеклый, ничем не выделяющийся в толпе. Если это потребовалось для дела, он может стать ярким, броским, но когда надобность в этом отпала, он снова становится незаметным. Его даже в небольшом зрительном зале теряют из виду. Если опер предъявляется ярко, является запоминающимся, то это не совсем опер, как вариант- начальник в службе уголовного розыска, но ни в коем случае- не опер. Как-то один бывший майор МВД читал лекцию в небольшом зале (десять рядов кресел по двенадцать кресел в ряду). По окончании лекции он спросил меня- где я был во время лекции. А когда разговорились о прежней работе- он сказал, ну тогда понятно, почему тебя в зале не видно. Или вот другой пример. В розыске у нас находился армянин- человек с Кавказа, т.е. горячий, вспыльчивый, как и полагается всякому кавказцу. Мы отследили, что он прячется у себя дома, в квартире на пятом этаже за бронированной дверью, оборудованной широкоугольным глазком. Этот глазок дает обзор всей лестничной площадки. Мы, как и полагается, основательно подготовились, на задержание пришли под вечер втроем, расположились так, чтобы из квартиры через глазок был виден только один человек. На звонок к двери он подошел сам и спросил: «Кто там?» Что нужно такого ответить на самый традиционный вопрос хозяина квартиры? Его спрашивают- а Марину можно? (Марина- это его жена). Наш разыскиваемый снова задает вопрос: «Ты кто?», на что получает не менее интригующий вопрос: «А ты кто»? Как вы полагаете, долго ли думал муж над вопросом- кем он доводится своей жене? Да он на первой же секунде выскочил из квартиры, чтобы разобраться с этим вопросом раз и навсегда. И конечно же разобрался, правда, разобрался, когда уже был на лестнице- оказалось, что ревновал совершенно напрасно, никаких «видов» на его жену у нас конечно же не было, мы претендовали исключительно на него самого. Это- еще один спектакль для одного, «единственного» зрителя, блестяще исполненный экспромт, без каких-либо репетиций, исполненный с первой попытки, исполненный в высшей степени виртуозно, и я не постесняюсь сказать- гениально, т.к. тем самым спектакль обеспечил нам возможность быстрого и безболезненного задержания преступника, преступника, длительное время находившегося в розыске за совершение тяжкого преступления. Нам не пришлось преодолевать жесткое, а порой и жестокое сопротивление, что является обычным делом для таких случаев.
После взрыва в подуличном переходе на Пушкинской площади я был направлен в морг, куда привезли погибших. Во время работы сотрудники регистратуры морга обратили внимание на то, что у мужчины в нагрудном кармане рубашки работает миниатюрный магнитофон. Мы вместе со следователем прокуратуры разыскали в течение минуты этого корреспондента. Ему пришлось предъявить свое служебное удостоверение, хотя называть себя и предъявляться ему явно не хотелось. Следователь прокуратуры,- человек достаточно молодой и, еще не искушенный,- стал взывать к совести корреспондента, но, судя по его поведению, для него эти понятия были явно неактуальны. Поэтому, мне пришлось взять на себя инициативу. Я сократил курс профилактической лекции. Корреспондента я прямо, что называется, в лоб,- спросил: что он должен был сделать прежде всего, как корреспондент:
представиться,
предъявить свое служебное удостоверение,
высказать намерение провести интервью,
получить на это согласие ,
высказать намерение использовать средства аудио- и видео- записи,
получить на это согласие,
заключить договор и оплатить его.
На мой вопрос о том, что из этого списка им сделано- ответа, как я и ожидал,- не последовало. Тогда я задал следующий вопрос: знает ли он, какие статьи Уголовного кодекса им нарушены, нужно ли их перечислять. Этому корреспонденту я представил следователя прокуратуры, пояснил, что в случае, если газета, используя незаконные методы получения информации, хотя бы словом обмолвится об этом происшествии, то его,- корреспондента,- даже дворником не возьмут ни в одну редакцию после привлечения к соответствующей ответственности. Таким образом получать информацию- противозаконно и чревато.
Прискорбно, что желтая пресса опускает планку требований не только к себе, а ко всем сотрудникам прессы, к своему имиджу, к престижности четвертой власти до уровня плинтуса. Это, в конечном счете, сильно занижает мнение обо всех средствах массовой информации, как о женщине с сильно заниженной социальной ответственностью: по принципу- кто за девочку платит, тот ее и танцует.
Это- Вы, именно- Вы, закладываете и создаете общественное мнение о том или ином событии, именно Вы возбуждаете в человеке низшие инстинкты, вожделения и влечения, да еще и получаете за это денежку- как зарплату, гонорар, или как заказ, а это прискорбно вдвойне, и вдвойне пагубно.
Хотя, с другой стороны ВЫ МОЖЕТЕ: поднять то самое общественное мнение на небывалую высоту, сложить мнение, обосновать его во всех нюансах и деталях. И именно потому, Вы- представители средств массовой информации- четвертая власть.
Наличие хорошей базы исходных знаний, школьных знаний в первую очередь, является залогом успешной работы в любой области, в уголовном розыске- точно так же важна база знаний, а способность быстро, «с лета», «с полуслова» обыграть сказанное- это вообще залог успеха. Тогда с тобой никто не станет спорить, не смотря на то, что вроде бы и должность оппонента позволяет ему это сделать. Однако, никому, как правило не хочется выглядеть глупо. И вот тому наглядный пример. Я пришел в квартиру, где, со слов соседей, поселился какой-то вроде как «депутат», хотя кто именно- точно неизвестно. И этот новый жилец стал проводить ремонт в семикомнатной квартире в самом центре Москвы, причем он не стеснялся проводить шумный ремонт даже в выходные дни, хотя делать это по закону ни в коем случае нельзя, сами знаете- есть такое правило. Ну что делать в таком случае: соседи по дому, возмущенные бестактным и противозаконным поведением нового жильца, пишут, конечно же самостоятельно, коллективное заявление о том, что в выходные дни в квартире ведутся шумные строительные работы, которые прямо запрещены законом, запрещены без каких-либо оговорок и исключений. Когда я вошел в квартиру, «депутат» сходу козырнул удостоверением. Я в ответ козырнул своим- размеры совпали и по длине и по ширине, хотя его удостоверение оказалось не в пример ярче моего. Основанием для моего посещения квартиры является то самое заявление- бесспорное основание, с чем он всенепременно ознакомился. А когда хозяин стал что-то говорить о соблюдении мною закона, я спросил его что называется в лоб: «Это что, вы, там законы пишете для нас- дураков, а вам они не писаны»? Он не нашел ни точного, ни даже приблизительного ответа на столь идиотский вопрос. Если я не ошибаюсь, то в старой русской пословице прямо говорится, кому именно закон не писан. А вот дураком выглядеть никому не хочется. Я высказался, что законы- для нас, дураков, т.е. я причислил себя к дуракам- это с одной стороны, и одновременно его- к тем, кому закон не писан- уже с другой стороны. Кроме всего, мне этот закон нужно и знать, и соблюдать самому, да еще и требовать его исполнения от других. А вот он себя причислял к числу тех, для кого нормы закона носят рекомендательный характер: поскольку в выходные дни он мешал отдыхать жителям всего дома. Я, строго руководствуясь нормами законов, выполнил свои служебные обязанности в полном объеме, на все сто процентов. Судя по всему, ему очень не хотелось выглядеть глупо. Спустя примерно месяца три после этого я встретился с ним около его же дома. Он разговаривал с кем-то, и когда я поздоровался- он с надменным видом сказал, что не будет со мной разговаривать. На что я кратко ответил: «Баба с возу…», и ушел- исполнять свои самые прямые и очень служебные обязанности. Мне не нужно было никак заканчивать пословицу,- он понимал, что я снова могу поставить его в неловкое положение, а он в тот момент был не один, и не у себя дома… Да и мне было бы для себя неудобно, если бы я специально поставил человека в некрасивое, а тем более, смешное, положение.
Если кто- нибудь не знает, я подскажу, что в уголовном кодексе, действовавшем до 1991г., единственной санкцией при покушении на сотрудника милиции, в случае наступления смерти или тяжких последствий для здоровья, в качестве меры наказания предусматривалась только одна мера- смертная казнь. А что сказал «Министр» тех самых внутренних дел девяностых годов- «бейте их» (сотрудников милиции). Это, надо полагать, «резко подняло» авторитет и самого Министра, да и всех сотрудников ОВД- как среди сотрудников, так и среди населения. Но я все- таки склоняюсь к тому, что это- самая натуральная глупость человека, хотя- бы и облеченного в министерскую мантию. Благо, что должность недолго тяготила эти плечи, и много глупостей натворить он не успел. О том, что в полиции теперь работают самые «опытные» сотрудники явно говорит такой пример: за карманную кражу в 16.55 час. в самом центре Москвы, в подуличном переходе была задержана цыганка, причем отслеживали жертву и совершали кражу они впятером. Когда одна пыталась залезть в сумку, другая- отвлекала внимание, а третья- прямо сказала охраннику, который задерживал воровку, чтобы он не шумел, т.к. полиция знает о том, что они здесь «работают». Охранник, тем не менее, вызвал полицию, и спустя пару минут передал цыганку им. А уже в 17.04 сотрудники полиции снова были в переходе. Две минуты- дойти из комнаты полиции в переход, еще две минуты- доставить задержанную в комнату полиции, а чтобы быть в переходе в 17.04 им нужно выйти в 17.02. Таким образом- на проведение проверки задержанной цыганки им остается всего пять минут. Таких «высоких» результатов мы- сотрудники уголовного розыска советской милиции явно достичь не могли. Ведь всего- то нужно не так уж и много: 1. дактилоскопировать, 2. сфотографировать, 3. установить личность, 4. поставить на криминальный учет, 5. проверить на причастность к аналогичным преступлениям, и 6. проверить по базам, а не значится ли она в розыске за совершенные ранее преступления. Причем делали все это в милиции офицеры уголовного розыска, а не постовые милиционеры. Вот что значит, что теперь остались работать только самые «подготовленные» сотрудники, когда даже сержант патрульно- постовой службы может за пару минут сделать то, что уволенные офицеры делали за несколько часов. Но, меня, вообще-то, если честно, все- таки терзают смутные сомнения, что они вообще проводили хоть какую-нибудь проверку. Они, по-видимому, не просто были в курсе того, что группа цыганок «работает» в переходе, т.е. занимается карманными кражами, но и заинтересованы в том, чтобы этих цыганок не поймали. Еще один, так сказать нетипичный случай, когда сотрудник ОВД метрополитена «шкурил» киргизцев, а сотрудники УСБ пришли «брать» его с поличным. А в результате есть и убитые и раненые. О чем это говорит: во- первых «лучшие» оказались на поверку далеко, как бы это помягче сказать- «не первой свежести». Более того, их и середнячками то назвать сложно. С точки зрения обывателя, все это со всех сторон- «худшее» из зол. Поскольку он (сотрудник ОВД метрополитена) не только занимался поборами жителей средней Азии, он оказывается еще и пистолет носил не в кобуре, как это положено, а в кармане, т.е. он всегда был «готов» применить свое служебное оружие, и не важно- по кому. Сотрудники УСБ, которые пошли на его задержание, зная все это, также не отличились «умом и сообразительностью», за что и поплатились в конечном счете, кто здоровьем, а кто и жизнью. С моей точки зрения (уже- пенсионера) такое положение- это вообще нонсенс. В советские годы такого в принципе не могло быть. И причин тому великое множество:
— во- первых, низкий уровень подготовки сотрудников, низкий во всех смыслах, и в служебном, и в моральном, который возник как естественный перекос в обществе, когда Союз рухнул, и на смену моральным принципам «советского общежития» на пьедестал отношений воздвигли принцип поклонения «золотому тельцу»,- когда все продается и все покупается, и Жириновский В.В. однажды с экрана телевизора прямо и громко сказал, что милиции сознательно с девяностых годов не платили высокую зарплату. Отсутствие высокой зарплаты должно было неизбежно привести милиционеров к тому, чтобы они пошли подрабатывать, т.е. тогда бы они стали зависимы от той же самой коммерции, сотрудники милиции все равно были бы на крючке, пусть не у одного, так у другого коммерса, и ими уже можно было бы легко «управлять». У этого тельца, пусть даже и золотого, как оказалось, в чести самые что ни на есть волчьи законы;
— во- вторых, низкий, если не сказать- нищенский уровень зарплаты, причем зарплаты у всех трудящихся. «Чиновников» это не коснулось, они всеми правдами и неправдами «обосновали» свою необходимость и раздули штаты таким образом, чтобы даже в случае сокращения, остаться «непотопляемыми», причем они подняли уровень своей зарплаты гораздо выше по сравнению с тем, кто добывает свой хлеб насущный в поте лица;
— в- третьих, почти нулевая степень защищенности сотрудника ОВД. Если в советские времена покушение на сотрудника милиции, каралось смертной казнью, то в девяностые годы один из очень умных министров (того же МВД) от большого ума брякнул, что сотрудников (тогда еще) милиции вообще бить можно;
— в четвертых, отношения начальник- подчиненный во всем обществе тогда были построены на принципе: Я- начальник, ты- дурак, Ты начальник- я дурак. Даже небольшой- «мелкий» чиновник- это уже бугорок на ровном месте. Взаимоотношения, построенные на этом принципе- как в курятнике- заглядывать в зад тому, кто выше, гадить на голову тому, кто ниже,- стали нормой обыденности, и способны не только подкосить, но полностью обвалить любую структуру, а и не только МВД.
Наложившись одно на другое, эти негативы и привели к тому, что один, мягко выражаясь, недооцененный по достоинству блюститель закона пошел сначала на поборы киргизцев, желая подправить свое материальное положение, другими словами занялся грабежом. Другие, получив информацию о таком «оригинальном» способе подработки блюстителя правопорядка, проявили неординарную неспособность выполнить свои профессиональные обязанности при проведении задержания «оборотня в погонах». «Любитель» пошкурить киргизцев, используя табельное оружие, пошел еще на более тяжкое преступление- убийство одного и покушение на убийство другого. Может быть тогда киргизцев в метро не пускать, или как альтернатива- не допускать туда же,- в метро,- УСБ? Это чтобы они не могли ни встретиться, ни согрешить. После всего происшедшего, первый достаточно долгое время будет иметь долгосрочную бесплатную путевку в Сибирь, и не самую высокооплачиваемую работу, в тех же краях, причем у него будет еще одно осложнение- выбрать другое место работы (по собственному желанию) у него вряд ли получится.
А если серьезно, то такие перекосы в головах и тех и других исправлять сложно. У первого нет даже меры совести, вторые- наивно полагали, что одно только их появление должно привести к повиновению всех и вся, однако что- то пошло не так, как они себе представляли. Как их всех вообще на работу взяли с такими тараканами в голове?
Еще один мягко сказать- казус, скорее, именно- абсурд, с точки зрения здравого смысла. Откройте свои паспорта, и обратите внимание на то, каким органом выдан этот самый паспорт- у многих из нас- это Управление Федеральной Миграционной Службы. Это что, мы в своей собственной стране- иностранцы, что- ли? Лично у меня паспорт выдан подразделением ОВД, еще до того, как эта функция была переадресована в УФМС. И мне известен всего один прецедент, когда женщина в подмосковье возмутилась и потребовала через суд, чтобы ей паспорт был выдан не миграционной службой, а именно подразделением ОВД. Все остальные ничего предосудительного в таком ненормальном положении вещей даже не заметили, не возмутились, и ни один человек даже не удивился этому. Все в пределах, как говорится, но в пределах чего?
Далее, о прискорбном, т.е. о тех, кто занялся «лихоимством», или выражаясь более современным языком- об «оборотнях». К великому сожалению, этому сильно способствовали экономические предпосылки. Я ни единым разом не пытаюсь их оправдать. Сам я прошел путь от рядового до подполковника, и нигде, никогда, никому и ни за что не платил ни при назначении на должность, ни при присвоении очередного звания. Все эти достижения- это результат, достигнутый, полученный своим умом и своим трудом. Это с одной стороны. т. е. я не платил. А с другой стороны- я еще и мзду не брал.
А уж жаловаться на меня- жаловались от начальника отделения милиции вплоть до министра МВД СССР и от районного прокурора до генерального прокурора СССР, но оба заявления в высшие инстанции на меня в связи с развалом Союза рассматривались уже на республиканском уровне, жаловались в Моссовет, жаловались в УСБ и округа и города. Единственная структура, куда на меня не писали заявлений, это по- видимому, ДСБ МВД РФ (Департамент СБ). Нужно сразу сказать, что я ни разу не начинал по собственной инициативе ни одной «войны» ни с кем, хотя, в таких случаях мне всегда оставалось только одно: «мы принимаем бой». Я ни разу не проиграл ни одного «сражения» из числа тех, которые мне объявили. Не проиграл тем, кто жаловался на меня. Да и сейчас у меня в закромах прячутся документы тех лет, где меня пытались поливать помоями, чтобы всегда можно было предметно доказать, что у меня есть еще пятнадцать лет- с момента написания заявления на привлечение к уголовной ответственности за клевету в письменном виде в совершении тяжкого преступления. Если бы проиграл, то естественно, я был бы сейчас не на пенсии, а в местах не столь отдаленных, но тем не менее грустных. И не факт, что климат там был бы гораздо мягче, чем сейчас по месту проживания. Даже когда мне прямо предлагали: может быть денежек дать, я отвечал, давай. А на вопрос- сколько, мой ответ: килограмма два- три, желательно крупными купюрами,- ставил всех предлагавших в полный ступор. Изменение меры исчисления становилось обстоятельством, когда вопрос снимался с повестки дня сам собой. Хотя, в свете сегодняшних дней, когда деньги лежат на полу и разложены сплошным ковром пачками до уровня- по колено, когда деньги исчислялись уже даже не центнерами, а тоннами, то моя фраза «килограмма два- три» выглядит уже совсем по другому. Уже понятно, что такая сумма даже на минималку не тянет в сравнении с масштабами Захарченко и иже с ним. В Белорусии зарплата у сотрудников милиции достаточно высокая и, людям, работающим там в милиции, есть что терять в случае увольнения, и потому- лихоимцев гораздо меньше, есть прямой стимул и заинтересованность со стороны власти: исключить, по возможности, такой перекос. Заместитель начальника отдела кадров из ГУВД, который объявил конкурс на замещение вакантных должностей- не в зависимости от набранного опыта, уровня образования, личностных качеств, а исходя исключительно из кредитоспособности претендентов на соискание должности оставил по себе неизгладимое впечатление.
Он, так же, как и Захарченко являются, по- видимому, самыми высокооплачиваемыми итогами таких перекосов, перекосов и в головах людей, и в самой структуре. Ведь по делу кадровика, по сути, нужно перепроверять всех тех, кто прошел при назначении на офицерскую должность через него, а это- ни много, ни мало- угроза катастрофы для структуры.
Летом 2019г. сотрудники силовых структур, в том числе и ФСБ совершили групповое разбойное нападение. Год 2023- три сотрудника ФСБ- взятка в три миллиарда, еще один- триста миллионов. О чем это свидетельствует- о том, что отсутствие царя в голове за двадцать пять лет дало свои плоды, и золотой телец взошел на пьедестал, что называется, естественным путем. Те, кто должен отстаивать интересы страны, охранять их от всевозможных посягательств, с чьей бы стороны они не исходили, сами пошли на прямое и откровенное предательство этих самых интересов. Очень и очень прискорбно, но идеи морального стимула, того самого, который был на высоте все советские годы, остался не то, что невостребованным, а напрочь игнорированным.
Побочно всплывает вопрос о том, что из практики уголовного наказания исключена такая мера наказания, как конфискация. Наверное, только тогда вопрос о ненасытности этих граждан можно будет решить. Кадыров смог остановить волну терроризма только после того, как ввел в практику родовую ответственность за терроризм: или родственники делают все возможное и невозможное, но возвращают своего родственника на мирный путь, либо все родственники остаются бездомными и не имеющими возможности построить на Родине дом заново. Я не сторонник крайних мер, но суммы взяток, исчисляемые миллиардами, говорят сами за себя лучше всяких средств агитации. Остановить этот размах мздоимства, когда каждые пять лет суммы взяток прирастают тремя нулями, как катастрофическое безумие, по- видимому, по другому, уже невозможно.
Возьмем теперь работу со спецаппаратом, с теми, кто уже на вкус знает, что такое хлеб опера. Здесь знания вообще просто так не передаются, кому попало, даже если это и опер с некоторым стажем, здесь нельзя знания отдать кому попало, когда эти знания могут впоследствии быть использованы «во вред», опытный опер передает знания на основе в том числе и личных симпатий, руководствуясь своими, только ему понятными критериями. Начинающему «оперенку» на подбор одного кандидата для подобной работы нужно около полугода, да и то, результат может выскочить по закону случайных чисел. А оперу со стажем- достаточно три- четыре часа. Как вам такое соотношение? И никакими учебниками никакого учебного заведенеия это вообще не предусмотрено, этого нет нигде, только из уст в уста- на личных симпатиях, убежденности опытного опера, что знания передаются в надежные руки, что они будут использованы только на пользу отечества. И я не без тени гордости могу сказать, что курс моих лекций используется по назначению в одной очень силовой структуре, а вот в ОВД эти знания больше не востребованы- я же ведь на пенсии, и никому их уже никогда не передам. Жаль, за державу обидно. Что мы имеем по итогам реформ на сегодняшний день: работа в тех самых внутренних органах по каким- то причинам перестала пользоваться авторитетом, причем в первую очередь- среди тех, кто «поварился» в этой кухне. Да, несомненно, юношеский задор никто не отменял, поэтому учебные заведения МВД не имеют проблем с набором претендентов на обучение. Однако, выпускники этих учебных заведений, попадая в ряды действующих сотрудников, весь этот задор теряют со скоростью звука. Многие, к великому сожалению, очень многие из них, уходят «на гражданку» после того, как отработают минимальные пять лет. Дефицит кадров просто зашкаливает, нагрузки, а точнее- перегрузки добавляют своего негатива в нежелание работать. По факту, работают те, кому до пенсии осталось «две пятницы», или те самые свежеиспеченные выпускники, а вот того пласта, который составлял всегда основной костяк ОВД, почти нет. А этот пласт всегда составлял основу рабочего коллектива, всегда был самым массовым и самым работоспособным. Такое положение вновь создает невозможность передачи опыта, того опыта который получают на местах, а не в процессе теоретического курса.
Все это вместе взятое однозначно требует осмысления уже проведенных реформ, формулирования выводов, подведения итогов и изменений положения. Сегодня уже становится необходимым, актуальным «комсомольский» набор. Если и не комсомольский, то суть от этого не меняется, без такого «мероприятия» проблема дефицита кадров только скатывается с нормального положения во все более неудобное и неестественное. Другим обязательным моментом является изменение отношений внутри структуры, чтобы «новообращеные» сотрудники ОВД не разбегались, чтобы у них кроме «комсомольского» призыва появились другие, личные мотивы, заинтересованность в продолжении работы как можно дольше. Я уже много лет не «в рядах», на пенсии, и потому всех сегодняшних внутренних проблем уже не знаю, но то, что говорят увольняющиеся о невозможности работать в структуре заставляет думать о необходимости еще одной реформы, настоятельно требующей учитывать весь тот опыт получения дров, которые наломали в пылу предыдущих мероприятий, требует тщательного анализа, взвешенных решений, всесторонне продуманных мер, а иначе мы просто уделаем структуру еще хлеще.